Сегодня евразийская интеграция является одним из главных приоритетов России. Однако этот процесс проходит весьма медленно по ряду причин. Одна из них – противодействие США, которые остаются единственной сверхдержавой и обладают возможностью влиять на жизнь всего мира, и постсоветское пространство в этом отношении не является исключением. С момента распада Советского Союза Вашингтон стал проводить политику, направленную на торможение интеграционных процессов. При разных президентах преобладали разные тенденции, но конечная цель была, в общем, всегда одинакова. Даже несмотря на то, что сегодня основное внимание Соединённых Штатов приковано к Азиатско-Тихоокеанскому региону, прежний американский курс на постсоветском пространстве сохраняется.

Разница во взглядах

Расстановка сил на постсоветском пространстве порождает напряженность в отношениях между Россией и США на протяжении последних двадцати лет. Обе страны пытаются снизить влияние своего соперника на этом поле до минимума.

Москва сохраняет особые отношения со своими соседями, не рассматривая их как заграницу в полном смысле этого слова. Многие представители политической элиты страны до сих пор считают Москву союзным центром и не приемлют внешнего вмешательства в дела постсоветского пространства. Среди населения также распространен термин ближнее зарубежье в отношении бывших советских республик.

Огромную роль в этом играет общее прошлое стран постсоветского пространства. На протяжении нескольких столетий сегодняшние независимые республики были частями единого огромного государства: сначала Российской империи, потом Советского Союза. Это способствовало формированию культурной, языковой и экономической общности. Другим значимым фактором остается то, что на территории независимых республик проживает большое количество этнических русских.

Создание ЕАЭС, а в перспективе ЕАС, призвано вывести партнерство между Москвой и странами СНГ на новый уровень. Будущее России во многом зависит от успеха этого проекта. Последняя, будучи не только инициатором интеграции, но и бесспорным лидером всего региона, сможет формировать свой внешнеполитический курс с опорой на крупное интеграционное объединение, что позволит укрепить ее положение в международных делах.

В то же время у США здесь существуют свои интересы. После распада СССР Соединенные Штаты всерьез занялись усилением собственного влияния в регионе. В начале 1990-х годов в структуре американского МИД был организован департамент по делам стран СНГ и России. При президенте Джордже Буше он был ликвидирован и включен в состав европейского департамента, и уже сотрудники последнего уделяли значительное внимание постсоветскому пространству. Все это время Соединенные Штаты рассчитывали на укрепление суверенитета новообразованных государств, что должно было ограничить влияние регионального гегемона – России.

Тем не менее Соединенные Штаты воспринимают ситуацию в регионе как игру с ненулевой суммой. США считают, что продвижение гражданских свобод, открытость стран СНГ для всех, а не только для России, будут способствовать развитию и процветанию региона. От этого выиграют все.

Российское руководство придерживается другой точки зрения: оно настороженно относится к перспективе расширения американского влияния в регионе. Здесь заключено одно из главных противоречий между двумя странами. Евразийская интеграция, столь естественная для России, противоречит позиции Запада, так как создает предпосылки для сведения суммы игры к нулю.

Две школы – одна политика

Хотя на официальном уровне либеральные идеи провозглашаются основой американской внешней политики, США порой руководствуются в своих действиях реалистической парадигмой, в том числе на постсоветском пространстве. Логику американских шагов на этом направлении можно проследить, обращаясь к труду предтечи реализма, греческого философа Фукидида. В своей «Истории Пелопонесской войны» Фукидид писал: «Сильные делают то, что могут, а слабые – что им позволяют». Другими словами, задача первых состоит в том, чтобы не допустить усиления последних. Такую цель преследуют и Соединенные Штаты.

Разумеется, создание мощной пророссийской интеграционной группировки на постсоветском пространстве представляет угрозу главенствующему положению США в мире. Благодаря дальнейшему развитию евразийской интеграции, Россия сможет переквалифицироваться в страну глобального масштаба. Помимо этого, США лишатся целого ряда потенциальных союзников, которые были бы полезны для сдерживания не только России, но и Китая. Вашингтон вынужден защищать свое «место под солнцем». Подобно тому, как «усиление Афин ведет к ослаблению Спарты», усиление России сказывается на позиции США.

Действуя же в соответствии с либеральной парадигмой, Вашингтон стремится распространить демократию и либеральные ценности. Теоретической основой американской политики является «Конец истории» Фрэнсиса Фукуямы: «Фундаментально невоинственный характер либерального общественного строя очевиден в необычайно мирных отношениях, которые страны с таким строем поддерживают друг с другом».

Политическим выражением либеральных идей стала Freedom Agenda – долгосрочная внешнеполитическая стратегия, анонсированная президентом Джорджем Бушем-младшим в 2005 году: «Единственная надежда на мир во всем мире заключается в распространении свободы по всей планете… поэтому Соединенные Штаты будут поддерживать демократические движения и институты во всех странах с конечной целью ликвидации тирании во всем мире».

Российская Федерация, с точки зрения США и всего западного мира, не является демократическим государством. Согласно рейтингам неправительственной организации Freedom House, занимающейся исследованием демократии в мире, Россия является несвободным государством с 2005 года, а за 2014 год получила 6 баллов «несвободы» из 7 возможных. Справедливо было бы отметить, что подавляющее большинство стран СНГ также классифицируются Западом как недемократические. Поэтому в данном случае речь уже идет о том, чтобы исключить влияние российской недемократической модели на режимы в сопредельных государствах посредством евразийской интеграции.

От Билла до Барака

Уже в начале 1990-х годов, начиная с президентства Билла Клинтона, Вашингтон стремился усилить свое влияние на просторах СНГ. Важным шагом на пути к достижению этой цели стала программа Нанна – Лугара, предоставлявшая Белоруссии, Казахстану, Украине экономическую помощь в обмен на ликвидацию ядерного оружия. Другой вехой стало установление военных связей между новыми независимыми государствами и НАТО в рамках программы «Партнерство ради мира», запущенной в 1994 году.

С назначением Мадлен Олбрайт на пост госсекретаря США политика, направленная на отторжение стран СНГ от РФ, стала более интенсивной. Так, в октябре 1997 года в Страсбурге прошел учредительный форум ГУАМ (Грузия, Украина, Азербайджан и Молдавия) – региональной организации, направленной на экономическое и военно-политическое сотрудничество за рамками СНГ. Через два года к сообществу присоединился Узбекистан, в лице которого США удалось заполучить если не союзника, то близкого партнера. А в 1999 году Грузия, Азербайджан и Узбекистан вышли из ОДКБ.

С приходом к власти Джорджа Буша-младшего акценты американской политики сместились на военное сотрудничество, что было вызвано началом операций в Афганистане и Ираке. Средняя Азия приобрела ключевое значение, поскольку американской армии необходимо было иметь надежный канал поставок. В итоге Белый дом заключил военно-политические договоры со всеми странами Средней Азии, кроме Туркмении.

Однако это не разрешило дилемму, стоящую перед Вашингтоном: распространять демократию на просторах СНГ или сотрудничать с уже существующими не слишком демократическими режимами. Попыткой решения проблемы стали так называемые цветные революции: в 2003 году – в Грузии, в 2004-м – на Украине, в 2005-м – в Киргизии.

Администрация Буша, разочаровавшаяся в своем «заигрывании» с Россией, в конце второго срока решила изменить свою стратегию. Это изменение обозначил вице-президент США Дик Чейни на конференции в Вильнюсе в 2006 году, где он заявил, что Москва предпринимает действия, которые «наносят ущерб территориальной целостности соседних государств или препятствуют демократическим процессам в этих странах».

После войны в Южной Осетии российско-американские отношения вошли в пике. С целью налаживания диалога администрацией Барака Обамы была запущена «перезагрузка». Однако во время первого президентского срока Обамы постсоветское пространство уступало по приоритетности мировому финансового кризису и прочим глобальным проблемам в американской повестке дня.

С началом второго срока Обамы Вашингтон усилил противодействие евразийской интеграции. Сделанное в интервью Financial Times заявление бывшего госсекретаря США, а ныне кандидата в президенты от демократической партии Хиллари Клинтон отлично характеризует перемены в позиции Вашингтона: «Имеют место попытки ресоветизации региона. Это не будет называться именно так. Это будет носить имя евразийского союза или чего-то в этом роде. Однако не будем вводить себя в заблуждение. Мы знаем, в чем состоит цель этих усилий, и мы пытаемся найти эффективные средства для того, чтобы замедлить или остановить этот процесс». Самый яркий пример такого курса – украинская политика Белого дома. Администрация Барака Обамы продемонстрировала жесткость и решительность, с которыми США будут поддерживать прозападный путь Украины и сдерживать пророссийскую интеграцию.

Значение этой страны для российских интеграционных проектов сложно переоценить. Вывод Киева с российской орбиты стал большим успехом Соединенных Штатов, и даже присоединение Крыма не способно компенсировать эту потерю. Многие политологи задаются вопросом, насколько целесообразен Евразийский экономический союз без Украины. Например, Збигнев Бжезинский и вовсе считает, что без Украины Россия навсегда останется страной регионального масштаба.

Подводя итог, можно с уверенностью сказать, что внешнеполитический курс США на постсоветском пространстве является последовательным и рассчитан на долгосрочную перспективу. Соединенные Штаты убеждены, что такая политика направлена на защиту их жизненно важных интересов, и поэтому в ближайшем будущем уходить из региона не собираются.

Автор – студент факультета мировой экономики и мировой политики НИУ ВШЭ.

Фотография: valeriy osipov / Flickr